В.А. СЛУЦКИЙ, канд. техн. наук, директор АО «НПО «Пластполимер», Санкт-Петербург
	С.В. ИВАНОВ, начальник отдела ТЭО АО «НПО «Пластполимер», Санкт-Петербург

Стратегия государства и роль личности

Наша страна, претендующая на лидерство и обеспечивающая собственную безопасность, не может специализироваться всего лишь на двух-трех высокотехнологичных отраслях. Поэтому перед ней стоит наисложнейшая задача – занять достойное место в новом технологическом укладе при одновременном восстановлении промышленности и преобразовании старого уклада.

Создание в России конкурентоспособной, структурно-сбалансированной промышленности невозможно без формирования выверенной долгосрочной государственной промышленной политики.

Заявленные ранее модернизация и инновационное развитие страны, несмотря на многочисленные правительственные документы и миллиардные вложения, на практике происходят крайне медленно.

 

Там, где нет иерархии, нет начальника, люди

не способны выработать общую точку зрения

по вопросам, касающимся каждого

 

Задача новой индустриализации подразумевает не только модернизацию и укрепление производственной, организационной и научной базы, но и усиление кадрового потенциала. Не совершеннейшая техника, не новейшие методики, а именно человек-инженер, обладающий знаниями, компетенцией, опытом, качествами, которые мы привычно определяем словом «профессионализм», является одной из главнейших движущих сил неоиндустриального развития.

Учитывая сложившуюся геополитическую обстановку, стратегической задачей российского государства в условиях обострения конкуренции (после присоединения нашей страны к ВТО) является создание режима наибольшего благоприятствования экспорту отечественных технологий, промышленной продукции, инженерно-технических услуг.

Ключевой составляющей технологий и конкурентоспособности продукции является инженерная мысль. Следовательно, организация эффективной инженерной (инжиниринговой) деятельности в стране является основой ее промышленного развития. Такая эффективная организация должна обеспечивать, в первую очередь, создание условий продвижения на рынке наиболее талантливых, компетентных самостоятельных личностей, имеющих инженерную квалификацию.

Россия, до начала 1990-х занимавшая заметное место в мировой торговле технологиями, к настоящему моменту свои позиции утратила. Экспорт российских технологий продолжает сокращаться, мощности отечественных предприятий загружены не полностью, при этом доля импорта растет.

Начало XXI века характеризуется неотложной необходимостью совершенствования инженерного дела, как интеллектуальной составляющей промышленного производства, в целях обеспечения экономической безопасности и обороноспособности государства.

Развитие инжиниринга является основой внедрения в производство новейших разработок, повышения производительности труда, отказа от сырьевой ориентации российской экономики, увеличения объемов экспорта продукции (товаров, работ, услуг).

Следует отдавать себе отчет, что нынешнее состояние российской инженерной школы характеризуется упадком, связанным в первую очередь с многолетней невостребованностью инженерных услуг на внутренних рынках практически во всех отраслях промышленности.

Система регулирования инженерной деятельности, построенная в СССР на базе широкой кооперации и специфической нормативной базы, была частично разрушена. Хотя, надо заметить, что сегодня в условиях рыночной экономики она не может быть воссоздана в прежнем виде.

В России в настоящий момент несколько миллионов человек имеют дипломы о высшем инженерном образовании, при этом только пятая часть из них занята в проектном бизнесе, который в странах ВТО составляет основную часть инжиниринга. Таким образом, в стране сложилось избыточное количество людей с инженерными дипломами, которые ни по своей квалификации, ни по опыту работы, ни по складу характера профессиональными инженерами не являются.

Нельзя не отметить, что социальный статус российского инженера чрезвычайно низок.

Инженерный труд не пользуется уважением ни в среде заказчиков, ни в обществе.

Механизмы материального и морального стимулирования инженерного труда утрачены.

Серьезной угрозой при либерализации рынка является то, что российская модель саморегулирования инженерного дела несовместима с моделью ВТО.

Создалась правовая коллизия: с точки зрения зарубежных норм и правил деятельность российских инженеров нелегитимна не только за пределами России, но и на собственном внутреннем рынке. Причина этого – отсутствие закрепленных на федеральном уровне механизмов присвоения статуса профессионального инженера и формализованная система стандартов и правил осуществления профессиональной инженерной деятельности, а также процедура контроля их соблюдения.

Действующая система регулирования инженерной деятельности является неполной, так как охватывает только капитальное строительство, при этом не распространяется на проектно-конструкторские работы в машиностроении, судостроении, металлургии, металлообработке, химической промышленности и других отраслях.

Общероссийский классификатор видов экономической деятельности (ОКВЭД) не содержит таких видов деятельности, как проектирование, инжиниринг, что не позволяет собрать информацию и дать адекватную оценку объемам и структуре рынка инжиниринга.

Понятие «инженер», «инженерная деятельность», «инжиниринг» в законодательстве отсутствует, не определены права и обязанности инженеров и тех, что использует результаты их труда.

Имеют место и существенные нарушения отлаженной в советское время системы подготовки и переподготовки, повышения квалификации инженерных кадров и несоответствие остатков этой системы современным требованиям.

После присоединения к Болонской конвенции российская высшая школа перестала выпускать инженеров, перейдя на бакалавров и магистров. Порядок присвоения квалификации инженера не определен.

Отсутствие организованного процесса воспроизводства специалистов, уровень которых соответствовал бы растущим потребностям, становится дополнительным тормозом экономического развития.

Авторское право на результаты инженерной деятельности в Гражданском кодексе РФ не прописано, обязательность авторского надзора за строительством законодательно не закреплена.

Учитывая комплексный характер отмеченных проблем, без системного решения которых не представляется возможным эффективное развитие инженерной (инжиниринговой) деятельности в стране, а значит внедрение инноваций, повышение качества и производительности труда, экономической эффективности и безопасности производимой продукции, необходим нормативный акт, имеющий статус закона, регулирующий инженерную (инжиниринговую) деятельность в законодательном поле РФ.

Круглый стол в Совете Федерации РФ на тему «Инженерное дело – основа развития России», который состоялся в апреле 2014 г., принял рекомендации о скорейшей разработке Федерального закона «Об инженерной (инжиниринговой) деятельности в РФ», а также о насущной необходимости доработать проект ФЗ «О промышленной политике в Российской Федерации».

Среди вопросов, которые должны быть решены с помощью этих законодательных актов, наиболее важными представляются следующие:

• создание уполномоченного органа, осуществляющего функции по присвоению звания «профессиональный инженер», аттестации инженеров, разработке профессионального стандарта инженера и контролю за его исполнением;
• обеспечение законодательного регулирования защиты интеллектуальной собственности инженера в России;
• создание единого органа, ответственного за подготовку нормативных правовых актов в области проектирования, создания и эксплуатации материальных объектов;
• необходимость защиты общества от негативных последствий непрофессиональных действий в области инженерной (инжиниринговой) деятельности;
• создание базы для применения комплекса правовых, экономических, организационных и иных мер государственного регулирования промышленной, научно-технической и образовательной деятельности, направленных на укрепление инженерного потенциала страны.

ФЗ должен был бы определить и закрепить права, обязанности и ответственность физических лиц, осуществляющих инженерную (инжиниринговую) деятельность, заказчиков (застройщиков), подрядчиков, собственников (инвесторов), саморегулируемых организаций инженеров, а также органов государственной власти и органов местного самоуправления, наделенных полномочиями в области регулирования инжиниринговой деятельности.

Одновременно Градостроительный кодекс должен быть дополнен в части введения терминов «техническое перевооружение», «технологическое проектирование», а также изменений, присваивающих авторскому надзору за реализацией инженерного проекта статуса обязательной процедуры.

В Гражданский кодекс предполагается внести изменения, предусматривающие расширение объемов прав авторов на результаты инженерной деятельности, введение права авторства на инженерный проект в целом, детализацию процедур защиты таких прав.

Для развития инженерного дела необходимо:

• повысить роль и статус инженера;
• повысить требования к компетенции и квалификации инженеров;
• обозначить ответственность инженера за качество инженерных решений;
• создать эффективную систему аттестации инженеров;
• сформировать у инженеров предпринимательские компетенции;
• вернуть инженеру право авторства на инженерный проект.

К вопросу об инженерной компетенции и пути ее повышения

Это, наверное, был десятый раз, когда руководитель вносил правки в важный документ, подготовленный подчиненным. Руководитель был в ярости: «Проще было сразу написать самому». Сначала руководитель старался быть конструктивным – спокойно указывал на ошибки, подсказывал, как их можно исправить. В ответ получал очередной черновик и в какой-то момент понял, что подсказывать бесполезно. Терпение, объяснения и конструктивная критика – все это не работало, а документ был нужен срочно. Он наорал на сотрудника, который потупил глаза и долго оправдывался и вскоре принес на утверждение очередную порцию «ляпов».

Люди-инженеры с низким уровнем квалификации совершают множество ошибок. Но гораздо хуже то, что они не могут осознать, что ошибаются, и не слышат тех, кто указывает им на ошибки. Для этого им не хватает квалификации. Они не имеют представлений о «правильном» и «эффективном» и поэтому несамокритичны.

Этот замкнутый круг в науке имеет название «эффект Даннинга-Крюгера».

Ученые ссылались на высказывание Чарльза Дарвина «Невежество чаще рождает уверенность, нежели знание» и Бертрана Рассела «Одно из неприятных свойств нашего времени состоит в том, что те, кто испытывает уверенность, глупы, а те, кто обладает хоть каким-то воображением и пониманием, исполнены сомнений и нерешительности». Результаты научных экспериментов, подтвердивших выдвинутую гипотезу, были опубликованы в английском научном журнале Journal of Personality and Social Psychology в декабре 1999 г.

Так что же делать в такой ситуации? Глубоко некомпетентного человека бессмысленно критиковать. Вы можете быть конструктивны или эмоциональны. Это ничего не изменит.

Первый путь – учить его, развивать, делать его компетентным. Показывать на простых примерах – «как правильно». Давать четкие инструкции и объяснять, почему «правильно» – именно так. Объяснять теорию. Давать сделать самому. Наблюдать за его действиями. Разбирать полеты, задавать ему вопросы, побуждающие его оценивать сделанное, и давать сделать по новой. И так – пока он не научится. В результате он сможет различать правильное и ошибочное, сможет критично относиться к сделанному и достигнутому.

Другой путь очевиден: найти ему замену – уволить или перевести на ту работу, в которой он компетентен.

Можно, кончено, оставить все как есть, но глупые решения не хочется рассматривать многократно и всерьез.

Как стать инженером

Чтобы стать инженером или главным инженером, нужно дополнить институтский ценз пониманием смежных профессий: механика, электрика или технолога и помнить слова Менделеева «скромность – мать всех пороков» и тогда, безусловно – есть надежда стать главным инженером.

У того, кто стесняется делать замечания, высказывать свое мнение, принимать решения, ничего не получится.

А теперь о нормах, через которые инженер влияет на свой конечный результат.

Время европейских норм проектирования настало и нужны меры господдержки

Наиболее действенными мерами государственной поддержки являются:

• изменение стандартов потребления конечной нефтегазохимической продукции;
• развитие инфраструктуры;
• исключение нерыночных механизмов распределения легкого углеводородного сырья;
• создание долгосрочной стратегии по регулированию экспорта и импорта нефтегазохимической продукции;
• программы кредитования и финансирования отрасли;
• предоставление льготных налоговых и инвестиционных режимов;
• образовательное и научное обеспечение.

Однако ключевой составляющей такой политики ведущие специалисты отрасли считают совершенствование технического регулирования, в том числе разработку нормативных документов, с целью применения передовых технических норм в промышленности, соответствующих международным стандартам, в том числе базируясь на соответствующем укладе и нормативной документации.

Основной элемент контроля

В РФ отсутствует связь между нормами в области промышленной и пожарной безопасности и передовой практикой проектирования.

Сегодня государство не только усиливает контроль за соблюдением норм промышленной безопасности, но и работает над модернизацией и упорядочением всей системы. Так, с начала 2015 г. и вплоть до 2017 г. внесены более 20 поправок в ФЗ № 116, анализируется возможность внесения аналогичных изменений в Технический регламент о безопасности зданий и сооружений.

Уже переведены в разряд рекомендательных шесть правил безопасности по результатам работы Научно-технического совета Ростехнадзора РФ. Следующим направлением работы должны стать наработка и анализ статистики, что повлечет за собой дальнейшую ревизию нормативной базы.

Основной недостаток российской системы технического регулирования и промбезопасности – отсутствие связи между разработкой нормативов в области промышленной безопасности и передовой практикой проектирования. Различия в нормах проектирования приводят к значительному росту стоимости создания и эксплуатации новых объектов.

Сбалансированное изменение нормативов при одновременном усилении контроля, несомненно, даст дополнительный стимул для модернизации промышленности.

Оптимальный баланс

Конфигурация, материалоемкость и CAPEX (капитальные расходы – Ред.) любого индустриального объекта во многом определяются нормами технического регулирования и требованиями промышленной, пожарной и экологической безопасности. Баланс между инвестициями на соблюдение требований промышленной безопасности и реальным уровнем промышленной безопасности можно оптимизировать по трем направлениям.

Первое направление – оптимизация затрат на создание новых производств, которые складываются из CAPEX самих мощностей, во многом определяемых требуемой под строительство площадью, конструкцией зданий, эстакад, размещением оборудования, уровнем автоматизации производств, требованиями к количеству и виду запорной арматуры. Необходимо отметить, что эти затраты, как правило, довольно велики, что может приводить к существенному удорожанию проектов.

Так, наибольший затратный эффект на стоимость комплекса оказывают проектные решения генерального плана предприятия.

Второе направление – оптимизация издержек по эксплуатации производств (сюда входят затраты на перекачку сред и их энергопотери, ремонт и изоляцию трубопроводов), на выполнение экспертизы промышленной безопасности (ЭПБ), деклараций промышленной безопасности (ДПБ), планов мероприятий по ликвидации аварий (ПМЛА).

Затраты на перекачку сред являются прямым следствием «разрастания» генплана, промышленной площадки и разрывов между зданиями и сооружениями, что приводит к росту энергопотерь, увеличению затрат на эстакады тепло-, газо-, матариалопроводов (ТГМП), ремонты и изоляцию трубопроводов.

Что касается ЭПБ, то предприятия тратят огромные средства, в том числе в случае незначительных изменений проектных решений. ДПБ требуется и при ликвидации, и при консервации опасных промышленных объектов.

Третье направление – оптимизация затрат на доведение действующих производств до норм и правил при изменении технического регулирования. Издержки на перенос и укрепление зданий и сооружений, и прежде всего операторных, автоматизацию второстепенных объектов, реконструкцию устройств слива/налива, складов и эстакад, несомненно, составляют значительную долю непроизводственных затрат.

Производства, построенные в 1960–1990-е годы, предполагают нахождение большого количества линейного персонала на территории, а не в операторных. Общие правила промышленной безопасности (приняты в 1988 г., обновлены в пяти редакциях) предписывают перенос или реконструкцию таких операторных в бункерный тип и не рассматривается вопрос их сохранения и обоснования при техническом перевооружении.

Некоторые используемые в России методы расчетов в области безопасности существенно отличаются от принятых в других странах. Так, например, радиус зоны сильных разрушений колонны ППФ проектируемой установки пиролиза до семи раз меньше, а площадь до 50 раз меньше при расчете по зарубежной методике, так как риск-ориентированный подход это не позволит решить.

Достижение оптимального баланса

В связи со сложившейся ситуацией бизнес-сообщество выступает с предложением о пересмотре некоторых положений ФЗ № 384 «О промышленной безопасности». В частности, предлагается:

• легитимизировать техническое перевооружение как вид деятельности (строительства) и инвестиций;
• снизить количество экспертиз промышленной безопасности путем исключения из закона требований по ее проведению относительно проектов на техническое перевооружение отдельных узлов и аппаратов, в которых производится замена внутренних устройств и ненесущих конструкций, не влияющих на целостность и прочностные характеристики оборудования;
• допустить к применению критерии, позволяющие снизить класс опасности производственного объекта и основанные на оценке риска причинения вреда окружающей среде, экологии и третьим лицам при развитии аварийной ситуации на опасном производственном объекте;
• узаконить в законодательстве о промышленной безопасности право собственника существующих ОПО вести их эксплуатацию на основе специальных технических условий (СТУ) или обоснования безопасности опасных производств (ОБ ОПО), основанных на опыте многолетнего безаварийного пробега оборудования и производства и аналогов на других предприятиях;
• узаконить практику применения СТУ и ОБ при проектировании ОПО и право собственника на эксплуатацию вновь построенных (реконструированных, прошедших техническое перевооружение) предприятий в соответствии с проектными решениями, предусмотренными в этих СТУ и ОБ;
• снизить количество деклараций ПБ, разрабатываемых в составе проектной документации, исключив из требования по ее разработке в составе проектов ликвидации и консервации ОПО;
• исключить проведение процедуры (экспертизы) Hazop и Sil в силу их формального характера;
• ввести дифференцированный подход к классификации ОПО в зависимости от вида деятельности ОПО (технологический процесс или складская зона) не только для ГЖ, но и для СУГ и других опасных веществ.

Что же касается «Общих правил взрывобезопасности для химических, нефтехимических и нефтеперерабатывающих производств», то необходимо:

– разделить требования по организации АСУТП и ПАЗ для существующих и вновь строящихся (реконструируемых) объектов;

 - допустить к применению критерий, основанный на количественной оценке индивидуального риска для персонала при разработке проектного решения по устройству операторных для вновь проектируемых ОПО;

- исключить формальный подход в требованиях по разделению производственной схемы на отдельные технологические блоки, отдав этот вопрос на рассмотрение проектной организации, которая должна обосновать свои решения, основываясь на опыте безаварийной эксплуатации аналогичных производств.

Природоохранное законодательство

К дополнительной финансовой нагрузке на предприятия приводят также неоднозначные требования к ОПО в области охраны окружающей среды. В РФ создалась ситуация, когда штрафные и сверхнормативные платежи за загрязнение окружающей среды не расходуются целевым образом и компоненты окружающей среды остаются в нарушенном состоянии.

Необходимо законодательно предусмотреть расходование средств исключительно на указанные цели.

Оценки стоимости строительства (CAPEX)

Планирование затрат в строительстве должно выполняться на всех этапах «жизненного цикла строительной продукции» в соответствии с общепринятыми для всех участников инвестиционной деятельности фазами проектирования и строительства. При этом для каждой фазы реализации объекта строительства рассчитывается ожидаемая стоимость строительства и ее вариабельность со степенью достоверности результатов, возможных для данной стадии от ±50%, далее ±30% и затем прогноз на стадию завершения.

Методом достижения данного результата является системность и тщательность подготовки документов, предназначенных для оценки CAPEX.

Системность проявляется в том, что любой вопрос структурирован и увязан с другими, сопредельными, а тщательность – в продуманности подходов, в детальности рассмотрения всех вопросов.

Как работаем мы

Мы адаптируем базовые проекты к российским нормам и правилам, готовим проектную документацию, дважды выходим на госэкспертизу, делаем рабочее проектирование.

Менталитет, подход к рабочему процессу у японцев и европейцев разный.

Японцы всегда твердо стоят на изначально выбранных технических решениях. И даже, если речь идет о российских нормах и правилах, приходится потратить немало сил, чтобы их переубедить. Они не жалеют времени на работу.

Но, как ни странно, с японскими компаниями работается проще, чем с европейскими. Все технические решения прорабатываются еще на проектной стадии. В процессе реализации если и вносятся изменения, то только минимальные.

СТУ и ОБ не противоречат российской нормативной базе. Фактически – это метод приведения документации к существующим требованиям с соблюдением европейских или североамериканских стандартов, которые в проекты закладывают лицензиары. Это единственный вариант, если необходимо привести проекты в соответствии с международными нормами и пройти нашу Главгосэкспертизу.

Но это довольно затратный процесс с точки зрения времени и денег.

По экспертным оценкам проект в Малайзии стоит на 30% дешевле. Причем удорожание на 15–20% происходит из-за необходимости соблюдать российскую нормативную базу.

Как сказал один из представителей компании, «мне не нужна свободная экономическая зона, чтобы сэкономить на проекте, мне нужна зона свободы от российских норм и правил».

Примерно два десятилетия назад мы большую часть аппаратов высокого давления заказывали в России. Отечественное оборудование до сих пор эксплуатируется на площадках в Тольятти, Одессе, Черкассах, Томске и др.

В последние годы заказы размещаем в Европе, в том числе на трубы и металл. Продукция, например, уральских прокатных заводов стоит в 1,5 раза дороже европейских аналогов, что объясняется малыми масштабами и нерегулярностью выпуска толстостенного проката или труб, при этом производитель старается переложить на цену все связанные с этим издержки.

Если емкостное и теплообменное оборудование в России выпускается, то динамического на сверхвысокое давление просто нет.

Отдельный вопрос – качество производимых аппаратов.

В последнее время много нареканий даже к европейскому оборудованию.

В нашей практике был случай, когда заказчику привезли бракованную арматуру, на устранение всех погрешностей ушло около полугода.

Недавно одна европейская компания поставила насосы на производство, в процессе монтажа выяснилось, что внутренняя часть выполнена из металла другой марки, а гнутые колачи имеют микротрещины.

Сейчас с культурой производства оборудования плохо, причем во всем мире. Поэтому приходится скрупулезно проверять все самим и, порой, спорить с заказчиками как по типам, так и по ценам приобретаемого оборудования.

О производительности труда в России

Часто высказывается мнение о том, что производительность труда в Российской Федерации ниже, чем за рубежом, в разы. Такие сравнения всегда будут некорректными.

Во-первых, когда рассматривают производительность труда в целом по национальной экономике и сравнивают с нами экономики ведущих индустриальных держав, таких как Германия и США, то не учитываются отличия экономического уклада. У нас же проблема не в низкой производительности труда, а скорее в экономическом укладе.

Когда мы добываем сырье, вывозим его с низкой добавленной стоимостью и делим эту выручку на количество людей, участвовавших в процессе, это одна ситуация. А когда мы производим из этого сырья уже конечный продукт, причем второго, третьего, четвертого, пятого переделов, и сравниваем выручку от этих переделов, то производительность труда уже совсем иная. Если мы будем сравнивать производительность труда в отраслях экономики с глубокой переработкой (в нашей стране очаговых, к сожалению), то она у нас не хуже, чем на Западе. А если вы еще добавите более низкую стоимость продукции, что в подавляющем количестве отраслей на самом деле является нашей сильной стороной, то это тоже искажает показатель производительности.

Автомобиль «КамАЗ» стоит не так, как «Мерседес», а формула расчета производительности учитывает не натуральный показатель, а стоимостной.

Во-вторых, нужно учитывать структуру предприятий. Если мы берем в качестве примера тракторный завод, то вы можете иметь в структуре одного юридического лица только сборочный передел. Тогда у вас будет прекрасная производительность труда.

А если вы добавляете к этому переделу еще дополнительные технологические уклады, связанные с кузнечным производством, литейным, механообрабатывающим, сварочным, то выручка у вас остается такой же, а количество людей, занятых в этом производстве, уже иное. Соответственно математическая формула вычисления производительности труда меняется. Нам кажется, производительность труда – очень важный параметр, но он требует точного, математического взгляда с точки зрения того, что и с чем сравнивается. И, если оценивать ее без рассмотрения вопроса экономической структуры и говорить, что в России она низкая, это неправильно. Давайте изменим структуру, давайте строить больше перерабатывающих высокотехнологичных мощностей, развивать их - и производительность труда у нас волшебным образом сама по себе изменится.

Деньги не самоцель

У нас собственное видение этого вопроса, которым мы, возможно, удивим всех.

Прежде всего, мы не считаем главной целью прибыль. Это важный инструмент для достижения, на наш взгляд, более значимых и основополагающих целей.

Цели мы ставим иные:

• выпуск общественно полезного продукта и развитие своего коллектива, людей в их творческом, познавательном плане;
• приумножение и преображение человеческого потенциала – именно потенциала, а не капитала, как, на наш взгляд, бездумно привыкли говорить.

Под общим девизом: имей самый лучший продукт, самый лучший коллектив, самые лучшие технологии, лучшие процессы, постоянно их развивай и совершенствуй – и ты получишь максимальный результат, который позволяет среда, и экономический результат по уровню твоих знаний, компетенций, методологий, продуктовой зрелости и так далее будет тоже максимальным.

Думать надо каждую минуту именно об этом. А прибыль – это лишь показатель, инструмент для решения этих задач. Он, безусловно, необходим, но он придет сам, если эти задачи будут выполняться на должном уровне. Чем выше будет уровень совокупных, взаимовложенных и взаимосвязанных процессов, тем выше будет твоя конкурентоспособность, а значит, и доля рынка, и прибыль, о которой все фанатично мечтают и ориентируют свою жизнь.

Служить надо людям, своим целям и идеалам, давать с помощью бизнеса, а не брать с него, служить потребителю, а не думать, как его «объегорить». Все, что сказано выше, – не означает, что можно не смотреть в финансовую составляющую и не заботиться о рентабельности завода. Такой подход был бы безумием. Заботиться надо обо всем и об этом тоже. Мы говорим лишь о месте в пантеоне целей.

Нам категорически не нравится подход менеджмента, который считает высшей целью прибыль компании. Возьмем нефтехимическую отрасль. Где предприятия, которые гремели десять лет тому назад, не сходили с экранов телевизоров? Они не думали о будущем, они не заботились о новых технологиях и состоянии оборудования, их интересовала только прибыль. Сейчас их уже нет. И если те, кто пришел им на смену, не сделают выводов, то, по всей вероятности, они повторят ту же судьбу. Думать надо на десять, пятнадцать лет вперед, при этом не упускать день сегодняшний. Чем дальше мы смотрим за горизонт и прочнее стоим на ногах, тем стабильнее будет сегодняшнее состояние дел.

Но ведь многие и так понимают, что прибыльность предприятия – это просто измеритель его жизнеспособности.

Дай бог, чтобы так было. Но мы знаем множество руководителей, которые считают это высшей целью.

А акционеров нужно еще спрашивать и с ними советоваться.

На совещании в одной крупной компании мы обсуждали серьезные вопросы. Там присутствовали и акционеры, которые в какой-то момент сказали: так, менеджмент, успокойтесь, вы нас спросите, чего мы хотим.

Это мы к тому, что существуют определенные стереотипы, а есть еще банальное лицемерие – подхалимство. Если акционеры хотят прибыли, пусть они ее получают. Вопрос только в том, хотят ли они этого прямо сейчас или в долгосрочной перспективе. В последнем случае нужна стратегия развития, ориентированная на стабильность, хорошую долю на рынке, хорошие бизнес-процессы.

Представляете себе ситуацию, когда на предприятии течет крыша, а вы начинаете им рассказывать о перспективах развития на собрании коллектива. Там, где нет иерархии, нет настоящего начальника, люди не способны выработать общую точку зрения по вопросам, касающимся каждого из них.

Как это сделать? Нужно сделать так, чтобы люди были солидарны с планами развития. Разорвать порочный круг ненависти, когда рабочий ненавидит директора, а директор не может понять, как рабочих заставить, побудить работать на совесть. Этого можно добиться только в общем диалоге, обозначив и создав общие цели и задачи.

Предложить хорошие зарплаты – в том числе. Но опять же, вы можете хорошо платить, но при этом отвратительно относиться к людям и не создавать им условий для развития и труда. И потом, хорошая зарплата по-настоящему мотивирует людей лишь на несколько месяцев. Люди должны работать не за страх, а за совесть. Потому что за страх они работают, только пока вы на них смотрите. Вы отвернулись – и они прекратили работать так, как вам нужно, и начали работать так, как им удобно.

По-настоящему важно только единение с коллективом и взаимопонимание. Цели и задачи компании, результаты ее деятельности, ее горести и проблемы должны одинаково и распределяться, и восприниматься, и сопереживаться, и соучаствовать в этом должны все члены трудового коллектива.

А с точки зрения экономического управления государством нам кажется правильным и очень осмысленным поставить на пьедестал общество и человека, а потом экономику сориентировать на их развитие. А не наоборот – везде кричать, на всех собраниях и заседаниях разных кругов правительства и Госдумы, о развитии экономики и вообще не затрагивать вопросы о том, каким целям и задачам эта экономика должна следовать. И это дискуссионный вопрос.

Вот вы, к примеру, понимаете, почему стриптиз-клуб платит точно такие же налоги, как частный детский садик? – Наверное, нет. Но с точки зрения сегодняшних морали, нравов и экономического уклада это вполне обосновано. А с нашей точки зрения, должен быть разный подход. Ведь что-то служит целям развития общества, делает его более устойчивым, а что-то его разрушает и привносит деградирующие элементы в его развитие.

Деградирующие элементы государство должно подавлять с определенной степенью разумности, исходя из психодинамики общества, а полезные развивать. Экономика должна быть на это настроена, а не в никуда.

Мы прямо говорим, что у нас вместо нормальной банковской системы есть ростовщическая удавка на шее экономики. И не стесняемся этих выражений.

Нас забавляют рассуждения Центрального банка о невозможности понижения ключевой ставки. Хочется сказать: вы постройте математическую и макроэкономическую модель, а на ее основании закономерности – как влияет ставка по кредитам на те или иные процессы. Учтите, что еще влияет на инфляционные процессы, кроме ставки. Сбалансируйте эти процессы и сделайте так, чтобы и экономика получала средства для развития в виде доступного кредита и длинных денег, и инфляционные процессы были контролируемыми. Ну вы сделайте эту модель, в конце концов. Мы же слышим какие-то лозунги и ничего больше. У нас промышленность и сельское хозяйство в целом имеют слабую динамику развития из-за финансовой среды.

О гениальных людях (ученых, инженерах) и социополитической системе государства

Зададим смелый вопрос – почему Россия извлекла недостаточно много выгоды из гениальных работ своих ученых и инженеров?

Прежде всего, скажем, что продолжает расти разрыв между компаниями, государствами, которые пожали плоды четвертой индустриальной революции и которые этого сделать не смогли.

Реальность состоит в том, что Россия в целом – это одна из тех стран, которые однозначно не смогли пожать плоды четвертой промышленной революции. Маленькая Швейцария каждый год экспортирует гораздо больше высокотехнологичных продуктов, чем Россия, в пересчете по курсу доллара. Последний раз, когда мы с этим сталкивались, Швейцария экспортировала в три-четыре раза больше. У России огромное количество творческих научных сотрудников. Но почему с таким количеством ученых Россия не может извлечь экономическую выгоду из результатов этих исследований?

На наш взгляд, ключ к ответу лежит в разнице между изобретением и инновацией.

Для того чтобы изобрести что-то на рабочем столе в лаборатории, у вас есть компьютер, он работает. Ничего похожего раньше не было, мы вас поздравляем, если вы смогли это сделать, вы – изобретатель.

Инноватор – это гораздо больше. Инновационность означает – взять продукт или процесс и сделать его коммерчески успешным. Причем успешным не только для вас, для изобретателя, но и для общества. Противоречие и странность состоит в том, что в России получается изумительно изобретать и очень плохо – заниматься инновациями.

Просим не путать инновации с инвестициями.

Почему так происходит? Это исключительно важный вопрос! Почему в России так хорошо получается разрабатывать научные технологические идеи и так плохо – извлекать из них экономическую выгоду?

Ответ кроется не в отсутствии талантов или способностей у российских инженеров и ученых, отнюдь! Это очень хорошие профессионалы. Ответ кроется в том, что России не удавалось выстроить общество, где блестящие достижения граждан могли бы находить выход в экономическом развитии. Все руководители России со времен царизма до нынешних времен полагали, что ответ на проблемы модернизации именно в технологиях, а не в социоэкономической среде, которая способствует развитию и коммерциализации технологии. Но, как показывает реальная жизнь, идеи как таковой – это мало.

Но что это за элементы культуры, которые позволяют идеям разрабатываться и выливаться в коммерчески успешные предприятия? Это демократическая форма правления, свободный рынок, где инвесторам нужны новые технологии. Защита интеллектуальной собственности, контроль над коррупцией и преступностью, правовая система, где обвиняемый имеет шанс оправдать себя и доказать свою невиновность. Вот некоторые из неосязаемых характеристик инновационного общества.

В настоящий момент руководители России пытаются провести модернизацию. К сожалению, в русле своих предшественников, царей и советских руководителей они пытаются отделить технологии от социополитических систем.

Такого рода политика не может привести к развитию общества, где процветают рисковые (а не думающие только о своем кармане) предприниматели и инноваторы.

Модернизация, к сожалению, означает для них получение новых технологий при отказе от экономических и прочих принципов, которые эти технологии продвигают и доводят до успеха в других местах. И до тех пор, пока остается эта политика, научный гений россиян, которых мы так уважаем, останется экономически нереализованным.

Из всего вышесказанного следует только один вывод: управление проектами – это многофакторная задача с большим количеством переменных и наше (инженеров) высшее предназначение уметь ими пользоваться, а главное управлять в достижении наилучшего результата при безусловной поддержке государства.

В.С. САВИНОВ, исполнительный директор Российского союза химиков

 

Вячеслав Сергеевич Савинов родился 25 августа 1944 г. в пос. Лежнево Ивановской обл. В 1968 г., после окончания семилетки, поступил по дополнительному набору в Ивановский химико-технологический техникум на отделение «Технология химических волокон». По окончании техникума в 1962 г. был направлен в г. Калинин (ныне Тверь) на завод Химического волокна № 510, который в 1970 г. вошел в состав ПО «Химволокно». Прошел трудовой путь от старшего аппаратчика химического цеха до руководителя производства.

В 1978–1991 гг. – на партийной работе: секретарь парткома ПО «Химволокно», заместитель заведующего отделом промышленности Калининского обкома партии, первый секретарь Московского райкома КПСС г. Калинина, с 1983 г. ответственный работник аппарата ЦК КПСС: отделы химической промышленности и организационно-партийной и кадровой работы.

В соответствии с Распоряжением Правительства РФ № 221-р от 06.06.1994 г. участвовал в создании холдинговой компании «Экономическое содействие развитию химии, которые возглавлял в качестве генерального директора в 1995–2013 гг.

В настоящее время – исполнительный директор Российского союза химиков.

 

Все шесть десятилетий моего трудового пути связаны с химической промышленностью СССР и РФ: в нынешнем году отмечаю своего рода юбилей, который совпадает с 60-летием майского (1958 г.) Пленума ЦК КПСС, принявшего историческое, очень важное для развития экономики страны, решение о начале химизации народного хозяйства СССР.

Конечно, в конце 1950-х – начале 1960-х, когда я учился в техникуме и только начинал свой трудовой путь, мне было непросто оценить всю важность и масштабность принятых тогда решений. Спустя десятилетия, сравнивая сегодняшнее состояние химической промышленности с химическим комплексом 80-х годов прошлого столетия, прихожу к выводу, что наше поколение может гордиться тем, что участвовало в его создании и на практике показало, что приоритетное развитие химической промышленности является одним из решающих факторов динамичного развития экономики государства.

Вопросы о химизации в нашей стране возникали не раз. Об этом заговорили сразу после окончания Гражданской войны. Одна из первых пятилеток даже была названа пятилеткой химии. Но трудные послереволюционные годы, затем – Великая Отечественная война не позволяли полностью осуществить намеченные планы. Только после восстановления страны от военной разрухи и благодаря таким выдающимся политическим деятелям, как А.Н. Косыгин, Л.А. Костандов, Н.К. Байбаков, удалось убедить руководство страны в том, что уже давно настало время принять кардинальные решения и начать широкомасштабную работу по развитию самой химической промышленности и химизации всей экономики, которая остро нуждалась в новых, прогрессивных материалах.

Поэтому не случайно майский Пленум ЦК принял постановление с очень емкой формулировкой «Об ускорении развития химической промышленности и особенно производства синтетических материалов и изделий из них для удовлетворения потребностей населения и нужд народного хозяйства».

Важно подчеркнуть, что программа химизации была не просто принята, она реально выполнялась. Более того, на декабрьском (1963 г.) Пленуме ЦК были не только подведены итоги предыдущих пяти лет и подтверждена правильность взятого курса, но и намечены новые грандиозные планы: к 1970 г. (за семь лет!) довести производство минеральных удобрений до 70–80 млн т (рост в 3,5–4 раза по сравнению с 1963 г.), химических волокон и нитей – в 4,4 раза, пластмасс и синтетических смол – почти в 7 раз, шин, синтетических каучуков и резинотехнических изделий – в 2 раза. И все это было выполнено. Постепенно формировался мощный химический комплекс страны.

К 1985 г. химическая индустрия выделилась в крупный сектор общественного производства, стала мощным рычагом повышения его эффективности. По объемам производства химической продукции СССР вышел на второе место в мире, а по минеральным удобрениям – на первое. При этом темпы роста химической промышленности среди других отраслей, не считая машиностроения, были значительно выше.

Выработка химических продуктов к 1985 г. более чем в 2,7 раза превысила их выпуск в 1970 г., а удельный вес химической продукции в общем объеме промышленного производства страны вырос с 5,4 до 6,7%.

По состоянию на 1985 г. в химической промышленности функционировали около 500 промышленных, научно-производственных и проектно-конструкторских организаций, в которых трудились 1,5 млн человек. Научный потенциал отрасли составлял 140 тыс. человек, среди которых – 15 академиков и членкоров, 2 700 – докторов и кандидатов наук.

Благодаря успехам химической науки и промышленности открылись новые уникальные возможности для внедрения в практику эффективных методов переработки нефти и ядерного топлива, использования бедных руд, комплексной переработки сырья, регенерации промышленных и бытовых отходов и многое другое.

При несомненных успехах химизации мы значительно уступали развитым странам по некоторым показателям. Так, производство на душу населения полиэтилена составляло в США 32,5 кг, в ФРГ – 28,0 кг, в СССР – 4,0 кг; полипропилена: в США – 12,8 кг, ФРГ – 9,5 кг, СССР – 0,42 кг; поливинилхлорида: в США – 16 кг, ФРГ – 25 кг, СССР – 2,1 кг; новые конструкционные материалы: 9,8 кг, 10,1 кг, 0,3 кг соответственно. Отставание, как видим, довольно большое.

Между тем мировая практика показывает, что уровень развития государства, его экономическая мощь в значительной мере определяется уровнем развития химической индустрии.

По данным 1985 г. удельный вес химической продукции в общем объеме промышленного производства в нашей стране был значительно ниже, чем в развитых странах. Так, если доля химии в промышленном секторе развитых капиталистических стран колеблется от 10 до 14 %, в ГДР и Чехословакии– от 8,5 до11% , то в СССР – около 7%, что в два раза ниже, чем в США. За последние 10 лет удельный вес химической продукции в промышленности США увеличился на 21%, Франции – на 19%, Италии – на 15%, а в СССР – только на 9,5%.

Несмотря на высокие темпы развития химпрома, отрасли народного хозяйства нуждались в новых химических материалах, которых не хватало, приходилось делать закупки по импорту. Химики испытывали острый недостаток в сырьевых ресурсах, в том числе углеводородных. Требовалась химизация самого химпрома, прежде всего за счет ускоренного развития нефте- и газохимии. Требовалось максимально вскрыть потенциальные богатства нефти.

Усиленное вовлечение углеводородов, природных и попутных газов в химическую переработку связано главным образом с тем, что они являются наиболее доступным и дешевым сырьем для производства многих химических продуктов и выход целевых продуктов из этого сырья в большинстве случаев высок. Достаточно сказать, что из 1 т сжиженных углеводородов можно получить до 400 кг полимерных материалов.

Не случайно контрольными цифрами на 1959–1963 гг. намечалось довести добычу нефти до 230–240 млн т в год, газа – до 150 млрд. куб. м против 30 млрд. куб. м в 1958 г., т.е. в пять раз. Планировалось увеличить мощности установок по первичной переработке нефти в 2,1–2,2 раза, каталитическому крекингу – в 4,3 раза, каталитическому риформингу – в 16–18 раз, производству масел – в два раза.

Для нашей страны это был значительный рывок. Были созданы крупнотоннажные мощности, появились заводы новой формации: «Омскнефтеоргсинтез», «Салаватнефтеоргсинтез», «Нижнекамскнефтехим», «Полимир» и многие другие.

Объективности ради, надо отметить, что по эффективности использования нефтяных углеводородов, природного и попутных газов мы значительно отставали от развитых стран, прежде всего от США, где в 1957 г. доля продуктов, полученных на базе нефти и природного газа, составила 26% от общего производства химических продуктов. В то время в нашей стране только приступали к масштабной химизации.

Этот пример ни в коей мере не умаляет наши достижения, а наоборот, показывает грандиозные успехи в развитии отечественной химической индустрии и химизации отраслей народного хозяйства.

Темпы создания химического комплекса СССР были просто потрясающими, беспрецедентными в мировой практике. Мы шли правильным путем.

В состав химического комплекса к 1985 г. входило пять союзных министерств: химической промышленности, по производству минеральных удобрений, нефтехимической и нефтеперерабатывающей промышленности, Главмикробиопром, впоследствии Министерство медицинской и микробиологической промышленности, Госкомнефтепродукт.

Курировал работу химического комплекса Отдел химической промышленности ЦК КПСС, созданный в 1965 г. Это был небольшой отраслевой отдел, в котором работали 25 ответственных сотрудников, как правило, имеющих большой опыт хозяйственной и партийной работы. Основной функциональной задачей отдела была кадровая работа и контроль за исполнением принятых решений по развитию химического комплекса. В отделе было шесть секторов, пять из которых курировали отраслевые Министерства и один – специальную химию.

Я проработал в Отделе химии с 1983 по 1988 г. инструктором, консультантом, заведующим сектором. Это незабываемые годы в моей биографии, годы интересной совместной созидательной деятельности с отраслевыми министерствами, учеными, хозяйственными и партийными работниками, трудовыми коллективами предприятий и организаций. Это была большая школа и огромный приобретенный опыт, прежде всего, работы с людьми.

В начале 1980-х годов началось замедление темпов роста в химической промышленности, как и всей экономики. Разрыв в уровне производства ряда важных химических продуктов в СССР и США сокращался медленно, а по отдельным позициям за последние годы даже увеличился (по пластмассам – в 2,1 раза, химволокнам – в 1,4 раза).

В результате этого возросли диспропорции между потребностями народного хозяйства в химических продуктах и материалах и возможностями их удовлетворения. По многим видам этой продукции потребности сельскохозяйственного сектора, промышленности и строительства обеспечивались менее чем наполовину, особенно плохо – пластмассами и изделиями из них. Еще большее отставание имело место в структуре их производства. Удельный вес прогрессивных полимеров в общем объеме их выпуска в СССР составлял примерно 55% против 80% в США.

Вопреки мировым тенденциям отечественная промышленность в качестве конструкционного материала по-прежнему ориентировалась главным образом на металл. Так, производство стали в СССР в 1970–1985 гг. возросло на 39 млн т, тогда как в США и Западной Европе – снизилось на 50 млн т, в то же время выпуск пластмасс за этот период только в США увеличился почти на 13 млн т, а в нашей стране – на 2,6 млн т. Несмотря на это, Госплан СССР продолжал планировать на предстоящий период увеличение производства металла.

Дефицит современных химических материалов стал ощутимым тормозом в ускорении научно-технического прогресса и, прежде всего, в развитии ключевых направлений экономики – аграрного сектора, машиностроения, электроники, производства товаров для народа и др.

По инициативе отдела химической промышленности и при его непосредственном участии в 1985 г. была разработана комплексная программа химизации народного хозяйства страны на период до 2000 г.

Выполнение этой программы химизации позволяло внести значительный вклад в решение ключевых проблем народного хозяйства – ускорение научно-технического прогресса, интенсификацию и повышение эффективности общественного производства, она в значительной степени способствовала решению Продовольственной программы СССР, Энергетической программы СССР, Комплексной программы развития производства товаров народного потребления и сферы услуг, повышению оборонного потенциала страны.

За прошедшие два года с момента принятия программы рост объектов промышленного производства в химическом комплексе возрос на 9%, что соответствовало заданиям, его основной прирост был получен за счет роста производительности труда.

Как оказалось, это были последние позитивные достижения химизации. Проведенное в мае 1988 г. совещание в ЦК КПСС, рассмотревшее ход выполнения ранее принятых постановлений по развитию химического комплекса, отмечало, что практическое осуществление этой жизненно важной программы проводится медленно и не в тех масштабах, как это предусмотрено.

Наметилось серьезное отставание в выполнении планов ввода новых мощностей, сроки их сооружения в 1,5–2 раза выше нормативных. В долгострой превратился ряд важных объектов, создаваемых на комплектном импортном оборудовании, каждая вторая такая стройка завершалась с опозданием на один–три года.

И в этом же 1988 г. последовало аналогичное, на мой взгляд, решение о ликвидации ряда отраслевых отделов в системе ЦК КПСС. В их числе оказался и отдел химической промышленности.

Стагнация в экономике отрицательно сказалась на ускорении технического прогресса большинства отраслей. Дефицит современных химических материалов и изделий стал ощутимым тормозом в развитии ключевых направлений экономики – аграрного сектора, машиностроения, электроники, производства товаров для народа, оборонного комплекса и др.

Кстати, процессы замедления темпов химизации имеют место и в развитых капстранах, но там научились их своевременно предвидеть и системно гибко преодолевать. По данным 1981 г., в США, например, за счет НИОКР каждые четыре года обновляли номенклатуру химической продукции на 16%. В результате увеличивалась доля наукоемких подотраслей в структуре химической промышленности.

Рост цен на сырье и энергоресурсы заставлял разрабатывать и внедрять энергосберегающие технологии, осуществлять своевременное техническое перевооружение. Это было для крупных химических иностранных компаний, своего рода, неписанным правилом.

До 1991 г. снижение темпов роста объемов промышленного производства продолжилось. А дальше стало еще хуже. Распад Советского Союза негативно сказался на экономике России, химический комплекс понес огромные потери.

Покажу это на примере химических волокон и нитей, очень важного и динамично развивающегося в то время сегмента химической индустрии. В 1985 г. было произведено около 1,4 млн т химволокон, из них 770 тыс. т – синтетических. К 2000 г. их производство предполагалось довести до 3 млн т, из которых более 2 млн т, или почти 75%, – синтетические. И это было реально.

По состоянию на1990 г. функционировали около 30 предприятий, намечалось не только строить новые производства, но и осуществить техническое перевооружение действующих мощностей, вывести ряд устаревших и экологически небезопасных вискозных производств, внедрить энергосберегающие технологии и многое-многое другое.

Это была уникальная отрасль, работающая как на развитие отечественного легпрома, так и на ракето- и авиастроение, космонавтику и другие сектора экономики. С другой стороны, эта отрасль потребляла огромные количества целлюлозы, моноэтиленгликоля, параксилола, каустической соды и серной кислоты, капролактама, энергетических ресурсов, различного технологического оборудования, контрольно-измерительных средств и автоматики и т.д. Имела место тесная межотраслевая кооперация, дающая возможность постоянно двигаться вперед. Этому способствовал и мощный отраслевой научный потенциал: НПО «Химволокно» и проектный институт «Гипроив», г. Мытищи Московской обл., ВНИИ синтетических волокон, г. Калинин (ныне г. Тверь), их филиалы в разных городах страны.

Приватизация, дефолт, очередной финансовый кризис нанесли сокрушительный удар по российским химволокнам.

Остались «Каменскволокно», завод в г. Волжском (ныне «Газпром химволокно»), Тверской полиэфир, «осколки» от «Курскхимволокна», Кемеровского и Щекинского заводов. В одночасье не стало Балаковского, Калининского, Рязанского, Клинского, Красноярского, Барнаульских заводов. И даже последний, построенный в СССР завод по выпуску уникального высокомодульного волокна торговой марки «Сиблон» постигла участь превратиться в металлолом.

На примере химволокон можно говорить о такой же участи предприятий оргсинтеза, малотоннажной химии и других подотрослей, и не только химических. Окончательно разрушился единый народно-хозяйственный комплекс страны.

Не стало химических министерств, многих предприятий, ушла в прошлое отраслевая система управления, но остались кадры, люди, преданные химии, неравнодушные и глубоко убежденные в том, что только разумное, приоритетное возрождение химического комплекса позволит обеспечить ускоренное развитие экономики страны.

Люди и, конечно же, Российский союз химиков, отметивший в 2017 г. свое 20-летие. На мой взгляд, роль РСХ в консолидации химиков очень велика. Тесное взаимодействие с Минпромторгом России и другими структурами органов государственной власти, предоставление химического бизнес-сообщества в трехсторонней Комиссии, участие в разработке Стратегии развития химического комплекса на период до 2030 г., тесное взаимодействие с высшей химической школой и отстаивание ее стабильности, выполнение экспертных функций, по приоритетным инвестиционным проектам, интеграция в международные структуры и многое другое – вот основные направления деятельности РСХ, без которых сегодня нельзя представить себе химкомплекс.

Успехи Союза химиков связаны прежде всего с активной позицией людей, преданных химической промышленности, тех, кто стоял у истоков его создания, и тех, кто работает в нем в настоящее время.

При этом замечу, что у Российского союза химиков огромный потенциал, требуется его раскрыть как с помощью самих химиков, так и государства. Отраслевым Союзам должен быть предоставлен статус полноценной дееспособной структуры гражданского общества, они должны играть важную роль в системе управления между бизнесом и органами государственной власти. Уверен, что мы к этому придем.

На сегодняшний день многое изменилось: сформировались и оптимизировали свою деятельность крупные компании: «ФосАгро», «СИБУР», «Акрон», «ЕвроХим», «Уралхим», «КуйбышевАзот», «Нижнекамскнефтехим» и др. Общими усилиями удалось обеспечить в течение последних лет опережающий рост химической промышленности. На фоне почти нулевого роста российской экономики в целом нам это представляется очень значимым. Химики в очередной раз показывают правильность направленности вектора на химизацию. Надо развивать этот успех, не терять динамики.

Здесь очень важна роль государства как регулятора. Пора переломить ситуацию с углеводородным сырьем, перерабатывать нефть и газ в больших количествах у себя и производить отечественные прогрессивные химические материалы с высокой добавленной стоимостью. В Татарстане идут именно по такому пути.

Надо постепенно наводить порядок во всем и тогда успех и процветание России за счет химизации экономики будет обеспечен. Химики, в очередной раз, не подведут.

В номере: Новости химической индустрии – новости компаний, наука, технологии; Системные проблемы химической и нефтехимической промышленности; Инвестиционная деятельность в химическом комплексе в 2005–2017 гг.; Химические волокна в 2017 г. на мировом рынке; Полимерные композиты в транспортном строительстве и мостостроении; Compositebook – новый журнал о композитной отрасли; Личность в химии:Г.С. Петров: отец русской пластмассы.

А ТАКЖЕ: Основные показатели работы химического комплекса России за январь–июнь 2018 г. И многое другое – профессионально, интересно, эксклюзивно! Специально для Вас – весь мир химпрома.

190 руб.

Войти и оплатить

Оплатите без авторизации

Полная версия доступна только подписчикам.
Подробности о вариантах подписки на «Вестник химической промышленности» в разделе подписка.
Подписавшись на журнал, вам будет открыт полный доступ ко всем материалам журнала, вы сможете просматривать все статьи и скачивать номера журнала.

На неделю 390 руб. ПОДПИСАТЬСЯ

На месяц 490 руб. ПОДПИСАТЬСЯ

На год 3290 руб. ПОДПИСАТЬСЯ

А.С. БЕЙВЕЛЬ, канд. техн. наук, ООО «НИИ «МИГС»

С.Ю. ВЕТОХИН, Союзкомпозит

А.В. ГЕРАЛТОВСКИЙ, Союзкомпозит

В.Н. ПОЛИНОВСКИЙ, канд. техн. наук, ООО «Композит «Сольюшен»

 

Публикуется в сокращении. Полностью статья опубликована в журнале Compositebook, № 1, 2018 г.

Начало применения полимерных композитов в транспортном строительстве относится к 1980-м годам. Один из первых в мире композитных мостов был построен более 35 лет назад в Китае в 1982 г. В настоящее время количество построенных в мире композитных мостов с учетом ежегодного роста объемов приближается к 500 шт.

В России композитные материалы как несущие конструктивные элементы стали впервые применяться фирмой ООО НПП «АпАТэК», начиная с 1993 г., в качестве композитных накладок стыковых соединений рельсов на железнодорожных магистралях. К 2014 г. объем применения композитных накладок изолирующих стыков железнодорожных рельсов составил 684 206 комплектов.

Другими композитными элементами, массово применяемыми на железных дорогах, начиная с 1999 г., являются водоотводные лотки (рис. 1), протяженность которых к 2014 г. приблизилась к 200 км.

Первый в России композитный пешеходный мост был построен у платформы Чертаново Павелецкой железной дороги в ноябре 2004 г. [4]. Пролетное строение выполнено в виде трехпролетной фермы с прохожей частью по низу и открытым верхним поясом с пролетами длиной 13,2 + 15,0 + 13,2 м и установлено над железнодорожными путями, расположенными в выемке земляного полотна. Ширина моста 3 м, вес 19 т. Время монтажа составляло около 4 ч (рис. 2).

 

 

Через полгода, в июле 2005 г., у платформы Косино Московской железной дороги был сооружен второй мост с пролетами 17 + 17 м и тремя композитными сходами шириной 5 и 4 м. Общая масса конструкций моста 55 т. Время монтажа пролетных строений 4,5 ч.

На обоих мостах с момента начала их эксплуатации фирмой – изготовителем конструкций «АпАТэК» ведется мониторинг напряженно-деформированного состояния.

В 2007 г. при совместном участии научной, проектной, эксплуатирующей и производственной организаций АО ЦНИИС, ГБУ «Гормост», АО «Союздорпроект» и ООО НПП «АпАТэК» были разработаны Технические условия «Конструкции пешеходных мостов из композиционных материалов», с использованием основных положений которых к настоящему времени запроектировано и построено более 40 пешеходных мостов [3], в том числе с пролетами до 33 м (рис. 3). Первый в России автодорожный мост длиной 18,5 м через реку Пашенка (рис. 4) запроектирован и построен летом 2014 г. (ООО «ОПОРА» и др.).

 

Мост содержит две главные решетчатые балки, выполненные из набора отдельных пултрузионных профилей, скрепленных между собой болтами по типу фермы Тауна, и железобетонную плиту проезжей части, установленную на главных балках (рис. 4).

Мониторинг моста осуществляется силами Сибирского государственного университета путей сообщения.

В 2011 г. при совместном участии Союзкомпозита, ООО ГК «Рускомпозит» и ОАО ЦНИИС был разработан стандарт организации СТО 00204961-004-2011 «Пешеходные мосты и путепроводы из полимерных композитов. Технические условия». Стандартом установлены требования для крупноблочных цельнокомпозитных пешеходных мостов и путепроводов, изготовленных с применением метода вакуумной инфузии. Начиная с 2013 г. Группа компаний «Рускомпозит» запроектировала и построила восемь композитных пешеходных мостов с пролетами 16–26 м (табл. 1, рис. 5). В период с 2016 г. ГК «Рускомпозит» в содружестве с рядом организаций успешно ведет разработку и испытания конструкций временного композитного моста, который планируется поставить на вооружение ВС РФ (рис. 6).

 

Временный мост имеет пролет 16 м и расчетную грузоподъемность 60 т. Доля композитных материалов в общей массе пролетного строения составляет не менее 80%.

Ряд преимуществ ПКМ по сравнению с традиционными материалами, которые используются в строительстве, предопределил успешное применение композитных конструкций в мостостроении:

• снижение массы пролетного строения на 30–50% по сравнению со стальными и в два-три раза по сравнению с железобетонными;
• сокращение времени монтажа, например монтаж пешеходного инфузионного пролетного строения длиной 21 м не превышает 45 мин;
• снижение эксплуатационных расходов за счет коррозионной устойчивости композитов с расчетным сроком службы не менее 50 лет;
• радиолокационная незаметность, являющаяся одним из важных показателей современного неспокойного мира.

Кроме того, впервые для мостостроения установлены конкретные требования к характеристикам пожарной опасности материалов конструкций из полимерных композитов. Настоящие требования установлены действующими стандартами на композитные мостовые конструкции и соответствуют группе 2 по горючести, воспламеняемости, дымообразующей способности и токсичности.

Основываясь на накопленном опыте проектирования и строительства композитных пешеходных мостов в России, а также с учетом рекомендаций СUR 96 («Рекомендации 96. Применение пластмасс, армированных волокном в несущих конструкциях зданий и сооружений», известные по латинской аббревиатуре как СUR 96), по творческой ини­циативе Объединения юридических лиц «Союз производителей композитов» в 2011–2015 гг. были разработаны первые в России национальные стандарты, регламентирующие применение композитов в несущих конструкциях пешеходных мостовых сооружений:

• ГОСТ Р 54928-2012 «Пешеходные мосты и путепроводы из полимерных композитов. Технические условия» (разработчики: Филиал АО ЦНИИС НИЦ «Мосты», Объединение юридических лиц «Союз производителей композитов»);
• ГОСТ 33119-2014 «Конструкции полимерные композитные для пешеходных мостов и путепроводов. Технические условия» (разработчики: Объединение юридических лиц «Союзпроизводителей композитов», ЗАО «Институт «ИМИДИС», ООО НПП «АпАТэК»);
• ГОСТ 33376-2015 «Секции настилов композитные полимерные для пешеходных и автодорожных мостов и путепроводов. Общие технические условия» (разработчики: Объединение юридических лиц «Союз производителей композитов», ЗАО «Инститyт «ИМИДИС»).

Эти стандарты в настоящий момент являются основополагающими для расчета, проектирования и испытания мостовых композитных конструктивных элементов в нашей стране.

С использованием положений указанных стандартов и основываясь на опыте строительства и проектирования композитных мостов в настоящее время разработаны и находятся на утверждении:

– проект Изменения № 2 СП 35.13330.2011 «СНиП 2.05.03-84*?? «Мосты и трубы»;

– проект Изменения № 2 СП 46.13330.2012 «СНиП 3.06.04-91 «Мосты и трубы», разработанные на основе опыта сборки пултрузионных пролетных строений и отраженных в СТО НОСТРОЙ 2.29.1122013 «Мостовые сооружения. Строительство деревянных и композитных мостов». Часть 2. Сооружение пешеходных мостов из полимерных композитных материалов»;

– проект Изменения № 2 СП 79.13330.2012 «СНиП 3.06.07-86 «Мосты и трубы. Правила обследова­ний и испытаний»;

– проект свода правил «Конструкции из полимерных композитных пултрузионных профилей. Правила проектирования»;

– проект ОДМ «Методические рекомендации по оценке технического состояния конструкций из полимерных композиционных материалов на автомобильных дорогах», в которых учтен опыт обследования и испытания композитных пешеходных мостов.

Анализ разработанных в России нормативов, регламентирующих применение композитных конструкций в транспортном строительстве и мостостроении в частности, показывает, что в настоящий момент существует система взаимоувязанных между собой основных нормативных документов, позволяющая осуществлять проектирование, строительство, обследование и испытания как композитов, так и композитных сооружений в целом. Наличие системы нормативных документов различных уровней, включая стандарты организаций, национальные и межгосударственные стандарты, своды правил, создает условия для осознанного и уверенного применения этих новых материалов в транспортном строительстве, уточнения их поведения в эксплуатируемых конструкциях и совершенствования разработанных норм. Вместе с тем необходимо отметить, что в рассматриваемой системе документов отсутствует несколько очень важных для развития композитного мостостроения нормативов, таких как мониторинг изменения свойств композитов и напряженно-деформированного состояния конструкций в процессе эксплуатации мостов, с уточнением значений частных коэффициентов надежности по материалу, а также требования по эксплуатации подобных мостовых сооружений.

Выводы

В настоящее время в России разработана система нормативных документов, которая позволяет осуществлять проектирование, строительство, обследование и испытание композитных конструкций транспортного назначения.

Основной задачей настоящего этапа является практическое применение разработанных норм с накоплением данных по проектированию, строительству и эксплуатации композитных мостов с целью разработки новых и совершенствования действующих нормативных документов.

1886–1957 гг.

Григорий Семенович Петров – выдающийся ученый-химик и всемирно известный изобретатель, автор 200 патентов и авторских свидетельств, 13 книг и 197 научных статей, дважды лауреат Сталинской премии, Заслуженный деятель науки и техники, кавалер многих орденов и – доктор технических наук, профессор, не имевший высшего образования.

 

К началу ХХ века химическая промышленность Российской империи в значительной степени зависела от иностранного капитала, была довольно отсталой технически, не обладала развитой сырьевой базой. В то же время по объему производства химической продукции Россия стояла на восьмом месте в мире. В 1913 г. в РИ насчитывалось 349 химпредприятий (преимущественно небольших кустарных производств) с 43 тыс. рабочих. Производство химической продукции в 1913 г. составляло (тыс. т): минеральных удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ) – 17, серной кислоты – 145, соды кальцинированной – 152, соды каустической – 51, анилиновых красителей – 9.

Первым современным российским химическим производством в Российской империи стал созданный в 1915 г. завод синтетических смол и пластмасс «Карболит» (Орехово-Зуево). Однако история первой русской пластмассы началась существенно раньше…

Ее «отцом», а также основоположником российской промышленности пластических масс стал русский химик Г.С. Петров.

«Мраморное» мыло и «гарное масло»

Родился он 14(26) октября 1886 г. в Костроме, в семье рабочего лесопильного завода. В 1899 г. поступил в Костромское химико-техническое училище, по окончании которого  (в 1904-м) поступил на мыловаренный завод А.И. Жукова в Петербурге.

Уже с первых месяцев Петров проявил качества, которые в дальнейшем позволили ему стать выдающимся изобретателем и организатором производства. Завод затоварился мылом, не пользовавшимся спросом. Григорий Семенович предложил мыло переварить и добавить в него яркий краситель без перемешивания. В результате продукт стал выглядеть пестрым прямоугольником, и «новое» мыло, под названием «Мраморное», разошлось мгновенно. Затем молодой специалист разработал новый способ очистки осветительного масла, использовавшегося в лампадах и ночниках. Ранее оно сильно коптило, а в результате нововведения удалось наладить выпуск высококачественного («гарного») масла.

«Контакт Петрова»

В 1908 г. Григорий Семенович переехал в подмосковное село Кусково и поступил на работу на нефтеперерабатывающий завод. Здесь за пять лет Г.С. Петров сделал ряд изобретений, из которых наиболее ценным явилась разработка методов получения и применения нефтяных сульфокислот, известных в мировой технике под названием «Контакт Петрова» – самое дешевое средство для расщепления жиров в мыловарении и лучшее средство при белении и крашении суровых тканей, заменяющее мыло.

Г.С. Петров первый показал, что для получения веществ, обладающих поверхностной активностью, эмульгирующими и моющими свойствами, необязательно, чтобы углеводородная цепь молекулы такого вещества имела на одном из своих концов карбоксильную или спиртовую группу. Моющие свойства приобретаются достаточно длинной углеводородной цепью и при наличии иной полярной группы, например сульфогруппы.

Первым синтетическим, эмульгирующим и моющим препаратом анионоактивного типа, имеющим до сих пор широкое и разностороннее применение, явились сульфонефтяные кислоты, приготовляемые по способу Г.С. Петрова. Ему был выдан патент на способ производства и применение сульфонафтеновых кислот, получаемых сульфированием серной кислотой различных нефтепродуктов (солярового и веретенного масел или керосина). Получаемые после соответствующей очистки нейтрализацией щелочью сульфонафтеновые мыла, обладая стойкостью к кальциево-магниевым солям, проявляют хорошую моющую способность в жесткой воде.

Петрову пришлось искать человека, который, купив его патенты на производство контакта, создал бы акционерное общество для их эксплуатации. Таким человеком стал промышленник Ю.М. Тищенко. Он приобрел патенты с обязательством организовать акционерное общество и передать ему эти патенты. Но сам Тищенко не производил нефтепродуктов и, следовательно, не располагал сырьем для получения сульфокислот. В мае 1913 г. он обратился к нефтяной фирме братьев Нобель с предложением организовать на ее керосиново-масляных заводах в Баку производство нефтяных сульфокислот. При этом Тищенко гарантировал, что применение нового метода очистки нефти, разработанного Петровым, обеспечит выработку более чистого вазелинового масла, сэкономит 4 копейки на каждом пуде вазелинового масла и даст 50% чистой прибыли с продажи контакта. Продажей контакта должно было заниматься специально для этого созданное акционерное общество, а небольшая часть вырученных им средств должна идти на оплату патентов, приобретенных у изобретателя.

От таралита до карболита

«Контакт Петрова» активно применяли на шелкоткацких производствах купцов Брашниных в деревне Дубровка, в трех верстах от села Зуева (теперь это город Орехово-Зуево). При одной из брашнинских фабрик имелась небольшая лаборатория, в которой производили анализы красителей и шелка. Здесь фабричные инженеры-химики Василий Иванович Лисев и Константин Иванович Тарасов, начиная с 1910 г., пытались получить искусственную смолу. У М.Н. Брашнина был еще небольшой завод в Москве по производству формалина, который в то время не находил применения. Поэтому он не препятствовал занятиям химиков и даже разрешил проводить опыты и исследования в полузаброшенном здании шелкоткацкой фабрики в надежде найти сбыт для формалина и получить какую-то прибыль.

 

 

Первые опыты не дали положительных результатов. Несколько позднее В.И. Лисеву и К.И. Тарасову все же удалось получить материал, похожий на пластмассу. Он был назван «таралит» (производное от фамилий авторов), однако оказался недостаточно прочным. Но именно этим материалом заинтересовался довольно известный к тому времени химик Г.С. Петров.

Тогда требовались новые материалы для развития таких отраслей промышленности, как электро- и радиотехника, машино- и самолетостроение и др. Такими материалами должны были стать пластические массы. В этом направлении велись работы за рубежом.
В 1913–1914 гг. химические опыты и исследования, проводимые Г.С. Петровым совместно с В.И. Лисевым и К.И. Тарасовым, завершились успешно – была получена синтетическая пластмасса, которую назвали «карболит» (от слова карболка, как в просторечии называли фенол).

В 1914 г. в полузаброшенном корпусе фабрики М.Н. Брашнина был получен первый пуд (16 кг) синтетического материала «карболит» в виде стержней разных диаметров и плит разной толщины. Получить более сложную продукцию было невозможно, так как все технологическое оборудование в то время состояло из восьмипудового котла для варки смолы и нескольких железных банок для разливки.

Однако новый материал, полученный в столь примитивных условиях, обладал очень ценными свойствами: был химически стоек к воде, воздуху, маслам, многим кислотам. Он отличался эластичностью и, что особенно важно,  был прекрасным диэлектриком, легко поддавался механической обработке. Все это обеспечивало широкое применение пластмассы «карболит» в промышленности.

6 октября 1915 г. был заключен договор товарищества на вере "Об учреждении Торгового дома "Васильев и К°" для приобретения и эксплуатации нового изобретения "Карболит" и ему подобных продуктов". 26 октября 1916 г. Московским губернским правлением было выдано свидетельство в том, что Торговому дому "Васильев и К°" разрешается "содержание завода для диэлектрического материала под названием "Карболит". Учредителями Торгового дома «Васильев и К^о» стали владимирский купец А.А. Васильев, инженер-технолог, компаньон П.П. Рябушинского по Московскому автомобильному предприятию А.И. Кузнецов и владелец Дубровской шелкоткацкой фабрики М.Н. Брашнин.

Завод располагался в двухэтажном здании, имел механическую мастерскую и химическое отделение. Работало на нем 100 человек. Заведующим заводом стал К.И. Тарасов. Видную роль в Товариществе на паях играл Г.С. Петров.

В начале 1919 г. «Карболит» был национализирован. В то время производство размещалось в трех каменных двухэтажных корпусах, занимавшихся прежде шелкоткацкой фабрикой. На заводе работало 132 человека.

 

 

Став государственным предприятием, завод работал по заданиям Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ). В то время начиналось осуществление плана электрификации России и на «Карболите» наладили выпуск высоковольтных пластмассовых электроизоляторов с гидроцеллюлозным наполнителем, которые применялись на строительстве электролиний первых советских электростанций – им. Классона, Шатурской и Каширской. В декабре 1920 г. карболитовцы изготовили в подарок В.И. Ленину чернильный прибор из темно-коричневого литого карболита, посвященный идеям электрификации России. На плите – чернильница в виде изолятора, по обе стороны от нее – электроопоры с проводами и кронштейны с электрическими лампочками. Ленин оставил прибор в своем кремлевском кабинете.

Профессор без высшего образования

После Октябрьской революции Григорий Семенович, несмотря на многочисленные предложения, за границу не уехал и в 1918-м был приглашен на работу в Отдел химической промышленности, впоследствии – Главхим ВСНХ. Его назначили председателем комиссии по производству сульфокислот и оставили членом правления «Карболита». Одновременно он занимался исследованиями в лаборатории ВСНХ и в Физико-химическом институте.

В 1921–1928 гг. он находился в заграничной командировке, побывал в Германии, США и других странах, где ознакомился с химическим производством и технологическим оборудованием. Вернувшись, посвятил научные интересы производству пластмасс, работая в Центральной химической лаборатории ВСНХ и Физико-химическом институте им. Л.Я. Карпова. С 1931 г. Григорий Семенович работал в Московском научно-исследовательском институте пластичных масс и преподавал в Московском химико-технологическом институте им. Д.И. Менделеева. В 1933 г. Г.С. Петров вместе с профессором И.П. Лосевым организовал кафедру технологии пластических масс в Московском химико-технологическом институте, в следующем году был утвержден профессором кафедры, а в 1935-м ВАК присвоил ему ученую степень доктора без защиты диссертации. По его учебникам учились многие поколения студентов.

Благодаря трудам Петрова и его учеников были созданы и освоены промышленностью сотни новых видов пластмасс, которые стали широко применять в разных областях промышленности и в которых были разъединены, казалось бы, самые неразделимые свойства материалов: прозрачность – хрупкость, прочность – большой собственный вес. Особо важное значение его работы приобрели в годы Великой Отечественной войны. В те же годы он создал и знаменитый клей «БФ», склеивающий металл с деревом, мех с кожей или тканью, резину с металлом и т.д.

Легендарный клей БФ

 

 

БФ (Бутираль (поливинилбутираль) фенольный (фенолформальдегидный)) — термореактивный однокомпонентный полимеризующийся клей с возможностью применения как простого высыхающего клея был разработан в 1942—1945 гг. профессором Г.С. Петровым, а в серийное производство был запущен в 1946-м.

Г.С. Петрова волновала проблема изменения свойств полимеров при их совмещении друг с другом. В первые послевоенные годы эта теоретическая проблема нашла свое блестящее практическое воплощение, интенсивные работы Петрова и группы его сотрудников по совмещению феноло-альдегидных полимеров с поливинилацеталями привели к созданию семейства универсальных клеев марки БФ. Наибольшую популярность завоевал клей БФ-2. Он, так же, как и близкий к нему клей БФ-4, пригоден для склеивания металлов, органического стекла, дерева, бумаги, кожи и многих других материалов. Склеивание металлов клеями БФ успешно заменяет сварку и клепку. Склеенные металлические изделия можно обрабатывать на токарном станке, сверлить, фрезеровать, пилить без риска нарушить клеевой шов. Для склеивания тканей с тканями и металлами и пластмасс с металлами Петров предложил клей, в который, кроме основных компонентов входили мягчители, пластификаторы и небольшое количество канифоли. Эта клеевая композиция известна под названием БФ-6.

Создание семейства клеев БФ явилось одним из важных достижений научной мысли в послевоенные годы, и авторам работы была присуждена Сталинская премия. В последние годы жизни Петров участвовал в работах по созданию клея для таких трудно поддающихся склеиванию синтетических полимеров, как фторопласты и полиэтилен.

Как известно, существуют несколько разновидностей клея: БФ–2, БФ–4, БФ–6, БФ–19, БФ–88, БФ–2Н для склеивания деталей из черного металла и др. Аббревиатура БФ расшифровывается как «бутиральфенольный». Цифровой индекс в названии клея говорит о процентном содержании поливинилбутираля или поливинилацеталя. Чем больше в клее присутствуют этих компонентов, тем выше эластичность высохшего клея.

В 1950 г. клей БФ–6 было предложено использовать в медицине. Смелое предложение поступило от известного хирурга, профессора Л.Г. Школьника. Применение клея для защиты мелких ран и ожогов обуславливалось тем, что БФ–6 создает на защищаемой поверхности трудно удаляемую пленку, обладающую дезинфицирующими свойствами.

Работал Григорий Семенович до последних дней. Похоронен он на Новодевичьем кладбище Москвы. Его имя носит НИИ пластмасс в Москве, а на здании училища, в котором он учился (ныне Костромской энергетический техникум), установлена доска в память о нем.

В номере: Новости химической индустрии – новости компаний, наука, технологии; День химика в столице; Технический комплаенс для повышения эффективности проектов в хлорной промышленности; Полимеры в автомобилестроении: рост на фоне подъема автомобильного рынка; Внешняя торговля России химическими и нефтехимическими товарами в январе–марте 2018 г.; Европа активизирует борьбу с пластиком; Университет, устремленный в будущее; Личность в химии: Л.А. Костандов.

А ТАКЖЕ: Основные показатели работы химического комплекса России за январь–апрель 2018 г. И многое другое – профессионально, интересно, эксклюзивно! Специально для Вас – весь мир химпрома.

190 руб.

Войти и оплатить

Оплатите без авторизации